Оказалось, что прадед Сириля Моснье стоял у истоков русского шампанского.

Француз Сириль Моснье с русской женой Натальей приехал в Абрау-Дюрсо в надежде узнать хоть
что-то новое о своем прадедушке. Историю винодела Сергея Мацнева семья собирает по крупицам уже не первый год. Но только этой весной удалось найти документальное подтверждение семейной легенде.

История семьи Моснье действительно больше похожа на легенду, и чтобы распутать исторический клубок, нужно перенестись почти на полтора века назад.

Как Сириль стал Кириллом

Сириль Моснье родился в Марокко. Потом, когда изменились правила пребывания в уже бывшей французской колонии граждан пятой республики, семья переехала на лазурный берег Франции.

—  Я жил во Франции, у меня было все хорошо: жена и дети, любимая работа, я был рыбаком, —
с заметным акцентом рассказывает Сириль. — Но однажды, в 2017 году, я увидел мистический сон. Как будто утром я стою на кухне с чашкой кофе, смотрю в свой сад, а там на скамейке сидит Владимир Путин. Он позвал меня, я вышел из дома и сел рядом с ним. Отмечу, что для меня Владимир Путин — это олицетворение России. После этого сна я начал искать связь с Россией, стал изучать русский язык, развелся с женой, и вот так, шаг за шагом, стал узнавать историю страны и своих предков.

Для того, чтобы быстрее пополнять словарный запас, Сириль (а на русский манер Кирилл) начал общаться с коллегами по дайвингу из России. Нашел в Краснодарском крае профессионального дайвера и стал практиковать разговорный русский. Конечно, рассказал, что хотел всю свою осознанную жизнь вернуться в Россию, что ищет русскую жену, и даже недавно неудачно съездил по предложению брачного агентства на свидание в одну из постсоветских стран.

—  Мой друг Сергей, который практиковал язык с Кириллом, сильно за меня переживал, — продолжает рассказ Кирилла его жена Наталья, — я тогда была не замужем, и он просто дал мой профиль в соцсетях, а меня поставил перед фактом. Я сказала: «Ну ладно, попрактикуюсь в английском», и мы начали переписываться с Кириллом, а затем быстро перешли к звонкам и видеозвонкам.

Через полтора месяца решили встретиться, так как у обоих было желание познакомиться в реальности. На рандеву за тридевять земель отправилась Наталья. Свидание было в Марокко,
так как Кирилл в то время гостил там у родных.

—  Все ­как-то быстро закрутилось: помолвка, потом визит Кирилла в Россию, свадьба, — вспоминает Наталья. — Думаю, это было то, что люди называют любовью с первого взгляда.
Кирилл сразу рассказал Наталье о своих русских корнях, его прадед жил где-то на черноморском
побережье и был, возможно, виноделом, его дедушка покинул страну в 1920 году с волной белой эмиграции. Но кроме общих фраз и пары старых фотографий доподлинных данных о русских предках Кирилла не было.

В первый же визит в Россию Кирилл с Натальей поехали отдыхать в Новороссийск, заехали и в Абрау-Дюрсо — французского гостя всегда тянуло к виноделию, виноградникам и всему, что с этим связано. Сейчас оба то ли в шутку, то ли всерьез говорят: «Это все гены». Тогда, в 2017 году,
влюбленные и не подозревали, что приехали на малую родину дедушки Кирилла. Быстро прошлись
по музеям, не вглядывались в лица на дореволюционных фото, не искали архивных документов.

Белый офицер

Из рассказов мамы Сириль Моснье знает, что его дедушка Александр родился где-то на черноморском побережье, окончил артиллерийское училище в Санкт-Петербурге, прошел Первую мировую войну.

В 1920 году белый офицер стал участником Русского исхода. Вместе с сослуживцами был эвакуирован из Крыма в Константинополь. На этом связь Александра с родными, которые остались в России, прервалась, и на родине он больше никогда не был.

За границей раненый офицер попал в госпиталь, где и был завербован во французский легион. Дальше судьба привела его сначала в Алжир, а чуть позже в Марокко. Там Александр Мацнев женился на французской подданной, но так совпало, что супруга тоже имела отношение к России.

Ее детство прошло в Санкт-Петербурге при императорском дворе. С приходом советской власти семья была вынуждена спасаться бегством и в конечном итоге осела в одной из французских колоний — Марокко.

—  Закончив военную карьеру в Марокко, мой дедушка Александр Мацнев, имея техническое образование, работал топографом, проектировал многие дороги, которые и по сей день служат африканской стране, — говорит Сириль. — От брака с французской подданной у них родилась дочь — моя мама Лидия Мацнева.

Как позже выяснили Кирилл и Наталья, свою дочь Александр назвал в честь мамы,
которая осталась в России. У Лидии родились два сына, и она дала им русские имена — Кирилл и Степан, но, конечно, на французский манер детей звали Сириль и Стефан.

От легенд к документам

Поисками информации о прадедушке Сергее Мацневе Кирилл и Наталья плотно занялись в 2019 году.

—  Сделали запрос в архив Новороссийска. Я понимала, что у нас мало шансов, все дореволюционные архивы сожжены, ничего не сохранилось. Я получила ответ, что данных нет, — говорит Наталья.

Но в 2023 году в истории произошла очередная неслучайная случайность. Наталья прокомментировала видео, на котором был запечатлен приезд царской семьи в Екатеринодар, в одной из соцсетей, ей ответил главный специалист архива Краснодарского края. Эксперт как раз работал с метриками жителей Новороссийска, нашлись среди них и документы о рождении дедушки Кирилла — Александра Мацнева. В свидетельство о рождении были внесены данные
о родителях и крестных младенца, датированные 1896 годом.

—  Это настоящее чудо, что сохранились метрики Владимирского собора Новороссийска, — говорит Наталья. — Отец Александра — Сергей Мацнев, мама — Лидия Михайлова. Правда,
ее внучка, мама Кирилла, помнит, что фамилия Ромбашевская. Крестный — крымский винодел
Бианки. Мы интересуемся, кто такой Бианки, и узнаем, что это очень известный специалист, автор портвейна, который подавался к царскому столу. То есть прадедушка Кирилла был в дружеских отношениях с таким знаменитым в свое время человеком, и это еще одно подтверждение того, что Сергей Мацнев был виноделом.

Получив данные о рождении дедушки, Наталья и Кирилл продолжили поиски и обнаружили упоминания о виноделе из Абрау-Дюрсо Сергее Мацневе. Он служил при Льве Голицыне. В 1896 году, как раз в этот год у него родился сын Александр, Сергей Мацнев был удостоен премии и высоких оценок работы от самого князя.

Осенью 1896 года винодела отправляли на всероссийскую выставку в Нижний Новгород, ту самую, которая стала знаковой для Абрау-Дюрсо, как эксперта по дегустации вин и представителя имения Абрау-Дюрсо. Все упоминания в архивах и литературе о Сергее Мацневе связаны со Львом Голицыным и его винодельнями.

Из рассказов мамы Кирилл знает, что у винодела Мацнева было два сына. Один — Александр — офицер, второй — Михаил. Он стал священнослужителем, но к какой епархии относился или в каком храме служил, теперь уж никто не помнит.

Связь с семьей была потеряна после эмиграции Александра. О том, что стало с виноделом Мацневым и его супругой, Кирилл и Наталья еще не выяснили.

—  Я очень хочу найти место, где похоронен прадед, и выяснить, как сложилась его судьба. Революция, гражданская война, голод, возможно, ссылка, возможно, эмиграция
в США. Надеюсь, ­какие-то данные сохранились, — говорит Кирилл.

В поисках крупиц информации семье Моснье помогает известный в Новороссийске переводчик-лингвист Ирина Воскресенская.

—  Меня это история зажгла, — делится Ирина Воскресенская. — Мне очень захотелось найти хоть ­какую-то информацию, и со временем она стала появляться. Я обратилась к Елене Васильевне Петровой, нашему архивариусу Абрау-Дюрсо, она мне помогла с поиском. Сначала — первый
документ, потом — второй, это было самое начало. Далее я поработала с архивами, нашла книги по истории села, было достаточно много фактов о жизни Мацнева. Он действительно был виноделом и работал вместе с Эдуардом Августовичем Веделем, известным виноделом Абрау-Дюрсо.

Вам пришло сообщение

Всю собранную по крупицам информацию участники группы «Возвращение домой», именно так Кирилл назвал процесс, который с ним происходит, отправляют в общий чат. Там кроме "поисковиков" состоят и другие родственники Кирилла, а также его мама. Лидия Мацнева помнит, как ее отец Александр устраивал приемы в Марокко с фонтанами шампанского. Рассказывал о своем папе, что тот был связан с виноделием. У нее от отца остались только военные документы и несколько фотокарточек Лидии Михайловой, ее бабушки.

Сама Лидия Моснье бывала в России дважды. Еще во времена СССР французская балерина давала мастер-классы в Мариинском театре Санкт-Петербурга и не так давно приезжала на свадьбу сына
Кирилла. А теперь готовится переехать в Краснодарский край навсегда.

—  Мама не может поверить своему счастью, — делится Кирилл. — Переедет она, скорее всего, весной 2024 года. Два года назад мы получили одобрение о получении российского паспорта в упрощенном режиме в управлении миграции. После переезда обязательно сделаем с мамой тур
в Абрау-Дюрсо.

Русский француз

На вопрос, кем себя больше чувствует Кирилл, — французом или русским, мужчина однозначно отвечает: «Русским». В 2021 году он стал гражданином России.

—  Здесь я дома. Первый раз, когда я был в России, чувствовал, что здесь моя страна. Не могу пояснить, но когда я жил во Франции, а это промежуток в 20 лет, чувствовал себя иностранцем. Я отлично говорю по-французски, у меня там были друзья, семья и бизнес, но я не чувствовал себя своим. До этого я жил в Марокко, но и там я был иностранцем. А здесь я дома. Это ­что-то душевное. Если вы спросите, почему я так чувствую? Я не смогу объяснить! — эмоционально заключает Кирилл.

Диана Храмцова. Фото Натальи Плаксиной и из семейного архива семьи Моснье.