У каждой улицы Новороссийска, у каждого района города, у каждого села есть своя военная история. Сегодня рассказ об Абрау-Дюрсо, жители которого несколько месяцев жили в оккупации. Красная армия освободила село 21 сентября 1943 года

В районе сражались разведчики и партизаны

«Действия в районе Абрау-Дюрсо активизировались после высадки десанта в Южную Озерейку, – рассказывает краевед Роман Талдыкин. – Здесь был уничтожен из засады десантниками легковой автомобиль врага, двигавшийся по дороге Глебовка – Абрау-Дюрсо, и последний раз видели парашютистов группы старшего сержанта Михаила Типера».

 Однако вести боевые действия в районе Абрау-Дюрсо по заданию командования Новороссийской военно-морской базы начали еще до высадки десанта на Малую Землю в ночь на 4 февраля 1943 года. Так, в тылу в районе озера Абрау действовала разведгруппа. В книге Талдыкина приводится наградной лист на радиста, краснофлотца И. Ермоленко, находившегося в составе разведгруппы с 25 января по 10 февраля 1943 года. Имея при себе радиостанцию, он сумел организовать бесперебойную связь с Новороссийской военно-морской базой. Все дни работал на открытом воздухе, в сложных условиях передавал все сведения о противнике, которые собирала разведгруппа.

 Уже с 28 января в районе озера Абрау действовала партизанская группа численностью около 30 человек из отрядов «Ястребок», «Новый» и «Мститель», которую возглавлял комиссар отряда «Новый» Т. Трусов. Одним из заданий этой группы было прервать сообщение по дороге Новороссийск – Абрау-Дюрсо.

«Мы свои, с катера»

 «Когда начался десант в Южной Озерейке (середина февраля 1943 года, – прим.ред.), то все в Абрау-Дюрсо кинулись кто куда, – вспоминала жительница Абрау В. Титова. – Что творилось, было трудно передать. В окнах выпали стекла. На горе, выше наших огородов, стояла батарея немцев. Их пушки стреляли по десанту. Не помню, может, на второй или третий день в наш дом постучались. Это были два наших матроса: «Мы свои, с Озерейки, с катера». Мама их предупредила, что на мосту немцы, что всем нам будет конец, но сама пошла в огород. Достала зарытое папино белье и дала им переодеться. Моряки были ранены. Спросили дорогу в сторону Натухаевской и ушли. Но оказалось, что они спрятались в сарае у соседей по улице, на сеновале. Кто-то их увидел и сообщил немцам на батарею. Моряков арестовали. Утром мы их увидели опять, их вели немцы, они были избиты. Их допрашивали в нашем доме, долго били, и я слышала их крики. А потом их увели и расстреляли в углу улицы. Похоронили их там же местные жители, а потом перенесли в братскую могилу в центре Абрау-Дюрсо вместе со всеми расстрелянными мирными жителями».

Дети есть даже не просили

 Ирина Леонидовна Лавренко, внучка знаменитой в Абрау-Дюрсо Нины Степановны Ерж, Героя Соцтруда, хорошо помнит рассказы бабушки о том, как поселок жил в оккупации.

 – В Абрау-Дюрсо было не очень много немцев, – пересказывает она воспоминания своей бабушки. – Только высшие чины, остальные – румыны. Полицаи, рассказывала бабушка, были местные. Они распределяли жителей на работу. Бабушка работала на виноградниках, как и раньше, в совхозе. За тяжелый труд, например, с тачками, им платили, по-моему, 4 бутылки шампанского в день. Шампанское они носили на барахолку в город, меняли на еду.

В Абрау-Дюрсо был страшный голод. У бабушки было двое детей, и они даже не просили у нее есть, потому что было нечего. Она уходила за продуктами в город или через Гузову гору в станицу Гостагаевскую, где немцев не было, а когда возвращалась с едой, они хлопали в ладоши. А она падала на колени прямо на пороге и плакала.

Когда наши отступали, в доме бабушки, который тогда находился на улице Школьной, случилась радость – домой заглянул глава семейства. Дедушка первым делом попросил сжечь в доме все, что напоминало, что здесь жил матрос, чтобы не навлечь беды. Фашисты моряков ненавидели. Дед ушел в 5 утра, а в 6 в село зашли фашисты.

Через день-два местные жители узнали, что на въезде в Абрау-Дюрсо они расстреляли пять комсомольцев.

А потом по домам жителей Абрау-Дюрсо пошли румыны. Те тащили все. Их боялись даже больше немцев. Из семьи Ерж мародеры увели корову. Прабабушка Ирины Леонидовны повисла на кормилице и не отдавала. Ее тоже увели, и какое-то время баба Дуня провела в комендатуре.

Перед самым наступлением наших немцы согнали женщин с маленькими детьми, погрузили в машины и куда-то повезли. Те семьи, где дети были постарше, погнали пешком. Довезли до Ленинского пути и на поле с большими скирдами бросили. Все думали, что сейчас их расстреляют или сожгут. Но их просто бросили в поле, потому что наши уже наступали со стороны Анапы. Возвращались пешком по заминированным немцами полям. Отважная баба Дуня шла первой.

Судьба Малой Земли решалась в Абрау-Дюрсо

После занятия большей части Новороссийска в совхозе «Абрау-Дюрсо» расположился командный пункт генерала Ветцеля. Под его командованием немецкие войска разрабатывали здесь план, как сбросить в море советских десантников с малоземельского плацдарма.

В Абрау накануне кровопролитных апрельских боев 1943 года к Ветцелю прибыл генерал фон Грейфенберг, при участии которого велось планирование операции «Нептун» по ликвидации советского плацдарма.

После того, как стало ясно, что выход на побережье по Сухумскому шоссе и ликвидация Малой Земли им не светят, немецкие войска стали уничтожать виноградники и знаменитые подвалы совхоза, круша производственную базу и даже дорогу, соединяющую Абрау с Новороссийском. Впрочем, это не помешало рабочим совхоза сразу после освобождения Абрау начать сбор сохранившегося винограда.

«Зигфрид» не устоял

После разгрома фашистов в боях за Новороссийск советские войска стали продвигаться в район Таманского полуострова. Первым серьезным препятствием на пути наших войск стала оборонительная линия «Зигфрид», которая начиналась в районе озера Абрау и шла до Волчьих ворот. В ее основе были опорные пункты, расположенные на господствующих высотах, и сплошная линия обороны, состоявшая из проволочных заграждений, завалов, минных полей, которые контролировались пулеметами, минометами и артиллерией. Здесь находились части двух батальонов охраны и двух пехотных дивизий.

Лучше всего противником были укреплены подступы к Гузовой горе и к Абрау. Для того чтобы выбить врага с линии «Зигфрид», командование советских войск приняло решение нанести удары одновременно в трех направлениях. Один – силами 107-й стрелковой бригады в районе Южной Озерейки – Лиманчика – Дюрсо, второй – силами 81-й стрелковой бригады в районе Глебовки – Абрау, а третий – силами 176-й стрелковой дивизии и 83-й отдельной стрелковой бригады в районе Больших Хуторов – горы Гузовой.

На первом участке наши войска сумели всего за один час выбить немцев с линии обороны. На других участках сражение шло почти сутки. Помощь войскам оказали артиллеристы, которые вели массированный огонь по вражеским позициям, а также авиация, наносившая удары по тыловым частям.

К 20 сентября 1943 года советские войска вышли на линию устье реки Дюрсо – Раевская (в то время – Красно-Медведовская). Освобождение Абрау-Дюрсо было завершено 21 сентября, после того, как наши войска сбросили немцев с занимаемых позиций и обратили их в бегство.